Сергей Плахотников: «Каждый ребенок должен стать автором своей жизни»

О пользе мусорных свалок, патриотизме, родительских комплексах, детской самооценке, задачах современного воспитателя, скульптурах Даши Намдакова, творческом мышлении, семейных ценностях и многом другом – в интервью с известным российским педагогом.

День учителя – замечательный повод, чтобы после большого перерыва возобновить нашу любимую рубрику. Тем более гость к нам заглянул примечательный, не понаслышке знакомый с российской системой образования. И совсем не важно, что ввиду всеобщей занятости общение состоялось не за одним общим столом, а в формате онлайн-беседы по скайпу. Это не помешало нам в течение часа поговорить, что называется, за жизнь, задать известному эксперту в области дошкольного образования свои вопросы, а ему, в свою очередь, – протестировать нас.

Знакомство с Альметьевском у нашего собеседника началось весной текущего года, когда он приехал в наш город по приглашению советника генерального директора компании «Татнефть» Дамира Шавалиева. Тогда Сергей Плахотников принял участие в республиканской практической конференции по дошкольному образованию, которая была посвящена теме обеспечения высокого уровня образовательной среды в детских садах.

– Сергей Владимирович, как вам наш город? Для начала поделитесь впечатлениями.

– Альметьевск в целом мне очень нравится. Я воспринимаю его как очень молодой город. На мой взгляд, зримые перемены, которые происходят у вас, вполне понятны. В них параллельно наблюдаются и болезнь роста современного развивающегося города, и много других замечательных вещей. В этом случае говорить можно о разном, приятно удивляет и поражает многое. К примеру, возьмите скульптуру Даши Намдакова «Каракуз», которую в начале сентября поставили перед зданием компании «Татнефть». Считаю ее символичной. Знаете, что по этому поводу я сказал коллегам из Альметьевска? Я провел параллель между этой монументальной фигурой женщины-воительницы на коне и образом воспитателя в детском саду!..

– Как вы оцениваете в целом работу дошкольных учреждений нашего города? Где успели побывать?

– В ходе ознакомительной экскурсии мы посетили порядка семи дошкольных учреждений. Если вкратце, то детские сады были очень разные, хорошие. Были среди них и с традиционным подходом к воспитанию, где ребенку хорошо, он под присмотром, опекаем, где его самостоятельность сопряжена с постоянным контролем, причем второе явно превалирует, он послушно переходит с занятия на занятие. При этом все очень чисто, аккуратно, предсказуемо, дети «выученные», последнее слово я бы тут подчеркнул. Вот эта самая выученность, анализ и логика, за что отвечает левое полушарие мозга, скоро окажутся на стороне машин. И где тогда будет человек, который при таком раскладе должен будет бороться за место под солнцем? Иначе, как в творчестве, я не вижу. А это значит, что нужно развивать наше правое полушарие. То есть мы можем говорить, что запрос у будущего поколения связан именно с креативом.

Скажу честно, творческой составляющей в том, что мы успели посетить и разглядеть, было немного. Мы посмотрели детские работы: они все похожи друг на друга. То есть не было садика, где мы бы не встретили работы по образцу. Пингвинчики похожи друг на друга, уточки практически идентичные, ежики между собой тоже близнецы. Видимо, это связано с тем, что методика преподавания в большинстве своем строится на репродуктивности. То есть детям предъявляется образец и нужно сделать копию как можно точнее. На выходе результат очень радует родителей малышей.

– А что – не должен?

– Проблема в том, что таким образом закрываются глаза на закономерности возраста. А возрастные требования в таком случае просты: ребенок имеет право на экспериментирование, у него есть возможность пробовать, причем делать это по-разному. У него образное мышление, которое строится на его собственном опыте, и никак иначе. Потому что, к примеру, когда мы говорим о ежике, кто-то представляет себе сутеевского колючего друга с палочкой в руках и яблоком в иголках, другой – того реального ежика, которого видел сам в лесу, третий – игрушечного, с мягкими иголками, который лежит у него на кровати… Мы, взрослые, сегодня должны дать опыт жизни ребенку. Развернуть детей друг к другу, предоставить им возможность поделиться опытом и рассказать о своих ежиках, чтобы в конце концов слепить своего – уникального. Ведь тогда он видит, что мир шире, чем образец, который ему предъявили. Правда, при этом нужно еще дать ему для этого средства и материал. А вот что из этого получится – это уже совсем другой вопрос.

Еще один момент, связанный с индивидуальным творчеством. Вспомним, к примеру, опять Даши Намдакова. Немногие смогут такую замечательную скульптуру слепить, даже из пластилина. У автора есть образ этой женщины-спасительницы, а вместе с ней – идея свободы, полета, динамики. Он знает, как передать движение. Как вы думаете: как современный ребенок сможет передать это состояние, слепить или нарисовать движение?

– Наверное, будет ассоциация с крыльями, пропеллером, машиной. Сейчас техника на первом плане, с природой современный ребенок сталкивается редко. Нарисовать стрекозу или бегущего муравья ему будет, наверное, сложнее…

– Да, если уклон пойдет к технике, мы понимаем однобокость такой передачи. Тогда говорим: «Да, здорово, какие у вас замечательные машины и самолеты. А давайте теперь попробуем слепить движение там, где нет техники». Это где? Правильно, в лесу. А вот тут, бывает, выясняется, что ребенок ни разу не бывал в лесу, не знает, что это такое. Конечно, он спросит об этом у более «опытного» в этом вопросе сверстника. А у педагога будет понимание того, что у конкретного дошкольника нет такого опыта, что можно будет «предъявить» родителям воспитанника. Потому что если ребенок не был в лесу к своим 4-5 годам, это грустная история. Конечно, не в Альметьевске об этом говорить, это скорее идея мегаполиса, «каменных джунглей».

Или еще вариант: выгляните в окошко и передайте в движении идущего по улице человека. Как это сделать, с помощью чего? Дети начинают это обсуждать, говорить, искать выход из этой ситуации. То есть опять-таки мы не задали им образец, а поставили перед ними образную задачу. Вот как правильно поставить ее творчески, как поддержать детскую инициативу – сегодня главная забота воспитателя. Сегодня мы уже пришли к пониманию, что развитие ребенка должно проходить с двух сторон: с одной – творчество, с другой – экспериментирование и познание, когда ребенок постепенно приобретает опыт приобретать опыт. Обо всем этом мы говорили в детских садах Альметьевска.

– У нас разговор крутится вокруг воспитателя. Но ведь все идет прежде всего из семьи. Пару-тройку лет назад наша газета проводила конкурс рисунков. Мы были поражены, до какой степени родители научились делать все за детей. Во втором конкурсе мы уже даже рекомендовали взрослым, чтобы ребенок свой рисунок рисовал сам, что мы не будем оценивать качество исполнения рисунка, а только фантазию и творчество. Результат тот же. Поэтому и в детских садах все поделки и рисунки за малышей делают взрослые. Как изменить такую ситуацию?

– Управление с помощью конкурса заставляет человека самого себя забывать. Он пытается понять: за что дают высокую оценку. И он стремится к этому высокому результату. Это конкурсное управление у нас всегда спускается сверху вниз. И в детский сад в том числе. Родитель не может и не способен понять, что результат, плод детского труда может быть невзрачным, то есть таким, к которому мы даже голову не повернем. Для грамотного взрослого главное в невзрачности эту «взрачность» увидеть и удивиться детали, мелочи, находке. Но мы привыкли, что все должно быть красиво, очень четко, отработанно, совершенно. Нам дети-то и не нужны, нужны маленькие взрослые, свои суриковы. Родители, конечно, не суриковы, но они очень стараются, делая зачастую это за детей. Почему? Потому что ориентиры у нас выставлены неправильно. Это, извините, не в обиду никому, как в большой деревне: у меня все должно быть лучше всех, я должен всех удивить, впечатлить и совершить вау-эффект. Это негласное соцсоревнование, которое запускается сверху. Как это изменить? Нужно просто правильно пережить период невзрачности и научиться искренне удивляться. Ребенка нужно хвалить за любую инициативу, из его рисунка всегда можно вычленить что-то оригинальное: цвета, размер, образ, симметрию, форму подачи… Взрослые, учитесь удивляться, через рисунок ребенка открывайте для себя мир! Может, в следующий раз вы из детского творчества почерпнете что-то полезное и для себя.

– Есть ли смысл перевоспитывать сегодня родителей?

– Смысл есть. Скорее, их нужно проблематизировать, предъявлять им другие образцы, задавать другие нормы: не всепотакание, всеразрешение, лебезение, обслуживание ребенка, а нормальный конструктивный разговор про творческие задачи, которые ребенок решает. Как он планирует провести вечер после детского сада, каким образом выстраивает отношения со сверстником, что они придумали с другом, во что и по каким правилам играли… То есть вся история – это интерес к жизни родного человека. Более широкая проблема в том, что мы друг другу неинтересны.

– Как же разбудить этот интерес и научиться общаться?

– Садиться хотя бы вечерами за стол всей семьей и обмениваться информацией. Не просто слушать и слышать – потихоньку задавать уточняющие вопросы, интересоваться подробностями, проблемами, точкой зрения. Отношения в семье не будут развиваться, если мы друг другом не интересуемся, используя только для каких-то своих целей (отвези-привези, принеси-подай и т.д.). Не надо пренебрегать интересами близких. Я говорю не только про отношения с ребенком, но и о супружеском диалоге. Основа дружественности в каждой отдельной семье – это общность интересов, и они не должны ограничиваться лишь планированием семейного бюджета.

– В своих радиопередачах вы не раз говорили о том, что маленький ребенок учится из-за плеча. Разве не получается, что в этом случае он все равно копирует действия взрослого? Как не переступить эту грань и не навязать ребенку свои стереотипы, оставив все же право творчества за ребенком?

– Спасибо, что вы это услышали. Для меня это принципиальный момент. Я на себе часто ловлю взгляд своего ребенка, других детей, когда занят каким-нибудь делом. Находясь в одной комнате, кабинете, мы все заняты своими делами, поглядываем друг на друга, но не копируем поведение один в один. Когда, к примеру, ребенок видит, что родитель пишет, читает, что-то чинит – в общем, занят какой-то серьезной работой, он перенимает не то, что взрослый делает, а то – как. И именно этому начинает подражать. Это важнейшая ситуация в обучении – повторение, воспроизведение культурной нормы в границах своего понимания, схватывание образа действия. Мы эту норму задаем через картины, через собственное поведение. Вот что я называю «из-за плеча».

– В последнее время много разговоров о вариантах оценки знаний ребенка и даже об отказе от отметок на школьных уроках. Вы тоже пропагандируете мысль о том, что самооценка ребенка может расти только в безотметочной среде. Как в таком случае родителю понимать, где и на что важно обратить внимание?

– Есть оценка – это то, что мы говорим, отметка – это то, что мы ставим. Считаю, что до 9-10-лет лучше не верифицировать знания, умения и навыки, иначе это станет простой формальностью. В тот период, когда складывается самооценка, взрослый не должен ставить отметку там, где человек не понимает, за что она. Говорить маленькому ребенку, что он сегодня ведет себя на пятерку – это для него ни о чем. Поэтому согласен и с тем, что младшего школьника важно как можно дольше сохранять в безотметочной среде. Здесь, конечно же, логично вытекает вопрос: как родителю понять, что ребенок меняется. Мы в нашей «Новой школе» тоже ищем на него ответ: проводим встречи с родителями, коллегами, учениками, изучаем зарубежный опыт. Точно могу сказать одно: родитель пока готов только к оценке, к баллам. Только они, на его взгляд, и демонстрируют реальное положение дел.

– Привычка – вторая натура. С родителями школьников тоже непросто…

– Я не раз говорил о том, что современный родитель зачастую не готов к диалогу со школой. Он приходит туда преимущественно для предъявления претензий. В детском саду наставнику и родителю легче начинать налаживать конструктивный диалог. Поэтому я и начинаю работу с дошкольного учреждения. Уверен, что при таком подходе года через три-четыре в школу придут родители, которые привыкли видеть изменения в детях и об этом разговаривать, которые задают учителям правильные вопросы по поводу своего ребенка, а не по теме общей политической ситуации в раздевалке. То есть родители должны переживать за актуальное настоящее и будущее своего ребенка, думать про то, как помочь ему сделать это пресловутое домашнее задание и в то же время не сделать его вместо него.

– Еще о творческой и фантазийной составляющей. Слышали, что современная методика дошкольного образования «учит» ребенка зарисовывать то, что он ранее построил. Но ведь мы привыкли, что сначала появляется чертеж, а потом уже по нему строится то или иное сооружение. Когда все наоборот – это правильно?

– Ребенок еще не способен к планированию. Но он мыслит параллельно: видит одновременно и структуру, и образ. К примеру, будет нарисован силуэт вазы – он ее узнает. Это структурный компонент. У маленького ребенка зарисовывание происходит после события. Он сначала увидел, потом нарисовал. И никак по-другому. Тема проектирования, планирования через рисунок – это уже к 6-7-летнему ребенку, не раньше («А как бы ты хотел, чтобы это выглядело», «Давай представим и нарисуем»). А опыт зарисовывания – это развитие рефлексии. Педагогика многих современных школ заточена именно на то, чтобы ребенок сначала сделал, а потом это зарисовал, чтобы у него сохранился образ, который в дальнейшем придется разобрать. Это как бы складывание в копилку, запоминание тех структур, которые ты когда-то создавал. Согласитесь, для того чтобы ребенку поиграть, ему не надо создавать план этой игры. Максимум – договориться о правилах и знать их.

– Бабашки, юнит-блоки, кубики... Так называют строительные конструкторы из дерева, на работу с которыми постепенно переходят наши детские сады. Эти гладкие отполированные унифицированные деревяшки на самом деле несут в себе полезный опыт для наших детей?

– Они несут большой опыт. Это отличный универсальный строительный материал. Одна из основных потребностей ребенка – с помощью предметной среды создавать мир на основе собственных представлений и действовать в нем. Кубики обладают необходимыми свойствами для этого – они многофункциональны. Считаю, просто здорово, когда объекты окружающей среды можно воспринимать как материал для моделирования. Можно сказать, что эти кубики родом из Америки. Прогрессивный педагог и философ Кэролайн Пратт, будучи столяром, создала в Нью-Йорке школу City and Country School, откуда и пошли юнит-блоки. Она наблюдала за детьми, которые играли… на свалке. Дети использовали для развлечения вещи, которые взрослым когда-то пригодились, но потом перестали быть нужными. Другими словами, они переосмыслили культуру взрослых через работу с «артефактами» жизни и стали приспосабливать эти предметы для других дел.

Наши кубики – это предметы, которые напилили взрослые для игры детей. Но кубики кубикам рознь. Как бы это непривычно ни звучало, эти детали – прообраз той самой помойки. Кроме того, они сильно развивают социальные навыки детей. Для того чтобы понять, что такое темница, ее ребенок для себя должен построить. Из блоков это сделать возможно хоть в полный рост, они позволяют ребенку превращать формальный структурный объект в образ, начинают ему приписывать то содержание, которого у него нет. А не это ли самое главное для развития воображения и творческой мысли? Это открытие каждый день. Радует, что воспитатели в детских садах Альметьевска уже активно работают по этой схеме и ведут грамотные беседы с малышами.

– А где дети должны черпать этот опыт строительства, находясь в дошкольном учреждении?

– Та же Кэролайн Пратт придумала хождение детей в город, когда дети во время прогулки знакомятся с магазинами, парикмахерскими, автопарками, вокзалами, смотрят и разглядывают, как они устроены, общаются с их сотрудниками, а потом возвращаются в группу детского сада и строят то, что они видели. Это как бы то самое зарисовывание, про которое мы с вами говорили ранее, только в формате пространственного моделирования.

Мало того, кроме творческой составляющей, такие прогулки несут некую патриотическую нотку. В чем это выражается? — спросите вы. Отвечу так, как принимаю для себя понятие патриотизма: это уверенность в том, что знаю до мельчайших подробностей город, в котором живу. Это впечатление на всю жизнь. И ты всегда хочешь туда вернуться. В новом месте тебе не хватает тех впечатлений, которые сформировались в тебе еще в детстве. По­­этому такие вылазки «в свет» в родной местности для ребенка очень полезны, несут массу позитива и воспоминаний на перспективу.

– Сергей Владимирович, еще один личный, но профессиональный вопрос: как вы относитесь к системе оценки дошкольного образования по шкале ECERS*? В последнее время о ней заговорили в наших детских садах.

– Во время встречи с главой Альметьевского района Айратом Хайруллиным мы говорили о том, что город может стать единой образовательной средой, где ребенку открыт вход везде, где он является субъектом заботы взрослых и в то же время сам несет ответственность за свои мысли и поступки. Что касается лично меня, я – за разное образование. Программ в школах и детских садах должно быть много и самых разных. В этом случае главное, чтобы они работали в интересах детства. В этом смысле шкала Экерс универсальна. Она позволяет состояться всем образовательным программам, потому что детоцентрична и основывается на закономерностях развития ребенка.

Шкала ECERS (Early Childhood Environment Rating Scale) – это инструмент управления развитием детского сада. Внедряется при поддержке специалистов МГПУ, Института системных проектов, их образовательной программы «Независимый аудит качества дошкольного образования с помощью шкал ECERS». Обученные эксперты могут измерить уровень развития образовательной среды детского сада, для того чтобы образовательные учреждения понимали, где их ресурсные места, и, соответственно, могли создавать собственную программу развития. По назначению – это инструмент управления изменениями, своего рода зеркало, которое позволяет сотрудникам детского сада всякий раз возвращаться к ребенку, его подлинным потребностям.