Не один режиссер сломает нос об эту пьесу: Альметьевский драматический театр представил публике премьерный спектакль

Татарский драматический театр представил публике премьерный спектакль «Танец любви» по пьесе журналиста и драматурга Равиля Сабирова. Год назад он с семьей переехал из Набережных Челнов в Альметьевск и сейчас работает редактором «Нефтяных вестей». Мы побеседовали с коллегой о сложностях постановки про женщин и его пути в драматургии.

– Равиль Расимович, расскажите, как вы стали драматургом?

– Лет десять назад впервые поучаствовал в конкурсе «Новая татарская пьеса», в котором, благодаря одной из двух моих работ, стал лауреатом. Потом челнинский режиссер Булат Бадриев предложил сделать спектакль по неоконченной повести «Хаят» Фатыха Амирхана, прерванной в связи со смертью Габдуллы Тукая. Я написал продолжение для пьесы. В результате получилась довольно успешная постановка, которую очень тепло приняли зрители и критики. Сейчас в моем багаже около десяти пьес.

– Не думали уйти в театр насовсем?

– Если бы все зависело от меня, я бы только писал пьесы в свое удовольствие. Может, в русской драматургии реально жить на театральные заработки, в татарской – довольно сложно. Поставят твою работу раз в два года, разве этого хватит на содержание семьи?

– С чего началась ваша дружба с альметьевским театром?

– В прошлом году в ноябре на презентации книг фонда «Рухият» мы встретились с директором театра Фаридой Багисовной. Она пригласила меня в театр. По разным причинам мой поход в театр несколько затянулся, но вскоре все-таки состоялся. Мы долго беседовали, в том числе, и о моих пьесах. В итоге через какое-то время договорились поставить «Танец любви».

– Вы были недовольны постановками «Танца любви» в атнинском и челнинском театрах…

– Да, предыдущие трактовки показались менее удачными. Но в этот раз было по-другому. Кстати, посмотреть альметьевскую версию приехал режиссер Фаиль Ибрагимов, который уже ставил «Танец любви» в Челнах. Это редкий случай, когда режиссер познакомился с работой коллеги и признал свои ошибки. Он искренне восхитился увиденным и отметил, что пьеса настолько интересная и сложная и еще не один режиссер сломает о нее нос. Приятно получить такую оценку. Я и сам доволен спектаклем и благодарен всем, кто над ним работал.

– Недосказанность осталась?

– Если режиссер воплощает хотя бы 50 процентов первоначального замысла, это уже хорошо. Так, кажется, сказал в одном интервью Владимир Меньшов. Мне понравилось, что сделал Булат Бадриев, которого театр пригласил для работы над «Танцем любви» в Альметьевск, и как это реализовали актеры. Но когда премьерная эйфория спадает, возникают мысли, что какие-то моменты можно было сделать по-другому. Например, в первый день показа персонаж Гульнары Кашиповой Саида читает новость из газеты и прерывается на имени Роберт Гайниев, возлюбленном ее подруги. О том, что он женился на другой девушке, зритель узнал только в финале. Думаю, зритель больше бы сопереживал героине Разины Хакимовой Лейле, мечтавшей о пышной свадьбе и долгой счастливой жизни с Робертом, если узнал о содержании объявления в начале спектакля. На второй день именно так и сделали и многое стало понятнее. Режиссер, однако, смог поймать атмосферу квартиры, в которой происходит все действие.

–  Какой персонаж пьесы вам больше всего импонирует?

– Я не смогу кого-то выделить, мне интересен каждый из них. Я работал над пьесой с большим удовольствием и, если вы заметили, отрицательных персонажей, в классическом понимании, в ней нет. Там, собственно, и события, как такового, нет. В промежутке, когда Саида, а затем Лейла читают газету, восемь женщин рассказывают об их душевных поисках. Прежде чем приступить к «Танцу любви», перечитал все пьесы, какие нашел в мировой драматургии, где задействованы только женщины. Среди прочего попалась пьеса Теннеси Уильямса «Прекрасное воскресенье для пикника». Я прочитал и поразился, ведь главная героиня словно списана с моей знакомой. Взял начальную завязку сюжета у Уильямса, а все остальное – плод моей фантазии. Можно было пойти по пути чистого перевода, но там американский менталитет, сравнения, диалоги, хотелось показать жизнь наших татарских женщин. Задача усложнилась появлением еще четырех персонажей. Даже если на сцене две женщины – это сложно, но, когда их восемь, и чтобы не одна не потерялась, не померкла, нужно постараться.

– Там и девятая женщина появляется, танцовщица.

– По задумке это мечущаяся душа главной героини.

– Почему героиня Ляйсан Игошиной Гуля говорит на русском языке?

– Для каждого образа я искал изюминку. Гуля резко выделяется на фоне остальных. Пока другие женщины ищут счастья, она без сантиментов занимается поисками материальной выгоды. В пьесе, конечно, это прописано. Гуля живет с мамой, отец их бросил, он богат, и, чувствуя свою вину перед дочерью, компенсирует недостаток внимания деньгами, вот девочка и выросла чистым потребителем. В пьесе Лейла говорит: «Ты же не человек, ты растение. У тебя ни одного вопроса к миру нет». Режиссер это не акцентировал, но я уважаю его решение. Если бы он показывал все, что я написал, пустил все реплики на сцену, действие затянулось бы и стало очень скучно.

– Как думаете, зрители поняли тонкости характеров?

– Не все, но у режиссера и не стояло такой задачи. Он сконцентрировал усилия и актрис, и творческого состава на том, чтобы показать Лейлу и Саиду.

– Как бы вы оценили актерские работы?

– В самом начале репетиций, весной, были некоторые сомнения, но, когда пошли генеральные прогоны, увидел, насколько все-таки актрисы индивидуальны. Похожих типажей не осталось, как и опасений за будущее постановки. Они настоящие профессионалы своего дела. Лейлу на второй день показа играла Ляйсан Нуриева. Если Хакимова, которая играла в первый день, передавала сущность персонажа через психологический театр, то Нуриева строила образ на действиях и экспрессивности. Но в итоге Лейла получилась у обеих, у каждой своя.

– Вы планируете еще что-то ставить в Альметьевске?

– Меня попросили кое-что написать, но пока, из-за нехватки времени, я не могу к этому приступить. Предложил театру свою комедию, жду их мнения об этой пьесе. Но, думаю, наше сотрудничество в любом случае продолжится. 

Динара НУРГАЛЕЕВА

Фото Тимура БИКТИМЕРОВА